Писатель Анна Леонтьева: Никогда не придумаешь таких сюжетов, которые закручивает Бог

Фото: Nikeabooks.ru

— Анна, правда ли, что в этой книге вы собрали истории, которые действительно с вами случились?

— Да, я ничего не придумывала, просто смотрела вокруг. Я потомственный журналист: мама была президентом издательского дома «Крестьянка». Когда я учу подростков журналистике, часто говорю: «Слушайте людей и жизнь очень внимательно: никогда не придумаешь таких сюжетов, которые закручивает Бог!».

Большинство рассказов — почти все — были написаны в период, когда я была до основания разрушена нашим горем. Муж разбился, сын потерял руку с плечом и еще не пришел в себя, дочь слегла с клинической депрессией, младший сын окаменел от этих событий. Всех надо было вытаскивать, но сначала — себя.

Тогда казалось, что у меня нет кожи: настолько обострилась чувствительность. Я ехала в вагоне метро и могла понять, сколько рядом со мной вдов. С каждым рассказом, прочитанном на радио, появлялось все больше сил. Поэтому, видимо, мне пишут, что книга «целебная»: я ею отстроила себя заново. Все очень практично, пользы ради! Так что если говорить о каком-то «жанре» моих рассказов в этой книге, то пусть он называется «сплошная польза». Так я сейчас говорю в своих передачах о семье на радио «Вера», пусть и книжки работают!

— Как проходила работа над книгой?

— Мама говорила: «Дочка, не пиши книг, я была в книжном — там их очень много!». Заставить меня написать книгу не мог даже муж: однажды он купил мне дорогущую дубленку из кенгуру, взяв обещание сесть за книжку. Но мне так нравилось жить, растить детей, готовить еду, путешествовать, писать статьи в умные журналы, за которые все хвалили!

Муж ушел в небесный чертог — и, видимо, уже там устроил «движуху», добрался до нужных кабинетов Небесной канцелярии. Сразу после его ухода мне позвонил приятель — литературный редактор радио «Вера» — и сказал, что нужна автор для коротких рассказов «о главном» на три-четыре минуты. Жанр «пиши, о чем хочешь» очень меня вдохновил! Из меня полилось все, что я сдерживала предыдущие 44 года! А когда пошел отклик: люди находили меня, писали, признавались в любви, плакали над моими рассказами, говорили, что у меня необыкновенный голос… Началась новая жизнь.

В начале книги я рассказала про то, как муж открыл «для меня» частоту, на которой вещает радио «Вера», чтобы найти мне работу. Если бы не эти поездки в радиостудию, не освоение новой профессии — я бы пала. Так что вот, мой любимый, я сделала то, о чем ты просил. А дубленка из кенгуру до сих пор висит у меня в шкафу, я редко ее надеваю…

«Надо, чтобы был смысл переводить столько леса на книжку»

— Как прошло ваше знакомство с радио «Вера»? И как вы стали одной из его ведущих?

— Три года я писала и читала свои рассказы. Каждая поездка на работу была счастьем: я совсем не понимала, почему у моих коллег такие «обыкновенные» лица, когда они все время находятся в этом празднике! Меня вынимали из кучи проблем и боли, которые были дома — и на время помещали в коллектив прекрасных, светлых, веселых, профессиональных людей. Я до сих пор во всех своих коллег по-настоящему влюблена!

Потом мне предложили новый формат — часовую передачу с известными и интересными людьми о семье. Это был кошмар, я вообще не публичный человек. Репетировала перед зеркалом, как быть спокойной и блистательной, но перед микрофоном и героем резко тупела и забывала все вопросы… А сейчас я поймала себя на том, что для меня самое успокаивающее и «разглаживающее» душу и психику занятие — кроме моей «писанины» — это вход в радиостудию с чашкой чая. 

Анна Леонтьева

— В вашей книге собраны совершенно разные истории. Что их объединяет?

— Меня попросили писать «о главном». А что такое «главное»? Это то, что немного «под» простыми и понятными штуками обыденной жизни. Это нелюбимая родственница, которая вдруг заставляет расплакаться и обнять ее, бедную, одинокую. Это доктор реаниматолог, грубый, злой, гениальный — в двух словах пытаюсь рассказать о его жизни как «житии». Это эпитафия моего младшенького над свирепым нашим хомячком. Это моя бабушка — в зеркале заднего вида. Это Чудище, маньяк, который подходит ко мне беременной в безлюдном месте с ножиком, и так начинается моя «жизнь во Христе». Я смотрю на эти события очень внимательно, до рези в глазах, с вопросом: «Для чего, о чем это, Господи?» Все мои рассказы объединяет попытка получить Ответ.

— Эти истории были записаны в непростое для вас время. Продолжаете ли вы писать дальше?

— Я пишу всю жизнь, но раньше это были тексты «в стол». Я думала, что сяду писать книжки, когда буду старенькая и мудрая, а сейчас очень уж интересно жить! Я же говорю: я не сама, меня поставили перед фактом. Вынимай свои мысли и истории из стола и неси на радио. Я обрела голос! Меня услышали! В том числе и издатель Николай Бреев, для которого я в тот момент заканчивала другую, очень сложную книгу. Она называется «Я верю, что тебе больно», и я самонадеянно верю, что она получилась очень-очень полезная! Она тоже вышла, но из-за карантина пока в электронном виде.

Я писала ее три года! О депрессии подростков и опасностях этого состояния. Сначала книга должна была быть «экспертной»: я по привычке набрала ворох материала у специалистов. А редактор сказала: «Мне интереснее читать историю депрессии твоей дочери!». И я все переписала. Дочь прочитала, сказала, что это круто, и разрешила. Она, кстати, как и все трое моих детей — невероятно мудрая и жизнерадостная храбрая птичка!

Так что если мне придет в голову еще идея, которая способна принести «сплошной пользы», то я еще что-нибудь напишу. Николай Бреев мне как-то сказал: «Надо, чтобы был смысл переводить столько леса на книжку!»

«В детстве я мечтала стать мухой»

— Судя по вашей книге, вы любите людей и стараетесь видеть в них прекрасное. Как вам это удается?

— Я рассказываю детям на кафедре журналистики, которую веду летом в лагере: самое главное в журналисте не умение писать или интервью брать. Главное — понять, что каждый человек — это космос и это — звезда. Я говорю: берем диктофоны и блокноты, и бегом делать «звезд» из ближайших людей! Вот взяли уборщицу Тетю Тоню — и разговорили ее так, чтобы она стала знаменитой на весь мир!

В детстве моя подруга нашла «волшебную дверку» во дворе. Дверка эта была всегда заперта. Но моя убедительная подруга сказала: если прийти в нужное время (а в какое — никто не знает!) — ее можно найти открытой и войти в волшебный сад, где исполнится любое твое желание. Мы доверчиво проверяли эту дверку по сто раз в день и придумывали Самое Главное Желание. И мое было очень странным: я хотела стать мухой. Чтобы залетать в форточки и все видеть, наблюдать, как другие люди живут. Дверка так и не открылась — пришлось стать журналистом.

Фото: Nikeabooks.ru

— Ваша книга очень актуальна особенно сейчас, в трудное для всех время. Какой бы вы могли дать совет людям, которые оказались запертыми в четырех стенах?

— Да, время сейчас невероятное! Незнание будущего и четыре стены — это испытание для всех. Не буду морализировать, что это о доверии к Богу и все такое. Каждый с Богом свои отношения имеет, а психика у нас не железная.

Тут у всех по-разному. Лучше всего держатся молодые: у них ощущение единения со всем мыслящим миром, они «самоизолируются» очень торжественно, даже радостно. Мои дети, например, имели в жизни такие несколько лет «адского ада», что сломить их карантином не просто. Они сидят в квартире, работают, придумывают кучу «движухи»: танцы, синема-вечеринки, какие-то еще смешные штуки, чтобы после работы выдохнуть.

Меня «самоизолировали» с новой свекровью: я меньше года назад вышла замуж, что в мои пятьдесят, в общем, смелый шаг. Вот где урок смирения для меня: она женщина непростая, бывший директор школы! Спасаюсь уходами с головой в работу (радио удаленно), общение — обязательно каждый день минимум два разговора по телефону с кем-то любимым. Пишу. Когда «крыша едет», вставляю наушники, бегаю вокруг дома. Дошло даже до того, что мы активировали чат одноклассников — так здорово! Он сейчас кипит, все поддерживают, вспоминают, фотки выкладывают…

Для психики очень важно сохранение чего-то привычного! А у меня все непривычно: муж, дети далеко, новая свекровь, радиостудии нет, сидишь в комнате и разговариваешь, не видя никого! Надо делать хоть что-то привычное.

— Что вас сейчас вдохновляет?

— Я себя пока иронично называю писателем, я пока не вжилась в этот образ. Посоветовалась с «настоящим» писателем, моей подругой, она сказала отдохнуть и набраться душевных сил, чтобы невесть чего не писать. Я уверена, что писать надо только тогда, когда тебя распирает от чего-то, чем необходимо поделиться, — то есть «с пользой».

И вдохновляет, и сводит с ума вот эта запертость и ограниченность в передвижении. Думаю: что лично мне нужно понять, чтобы двери открыли и я была готова, не пропустила этот урок? Потому, что если урок пропустишь — его будут повторять, пока не усвоишь. Надо всем что-то очень базовое, ужасно важное понять — что нас там ждет, в новой жизни? Не может же быть, что это все — просто так?

И еще я очень, очень благодарна Богу за то, что Он мне оставил.

Детей, таких любящих, красивых, радостных, мужественных. Что сын без руки делает этот мир «одной левой»: работает увлеченно, смеется, помогает, живет очень красиво и осмысленно. Что дочь выкарабкалась из бездны. Что младший такой прекрасный, хоть и потерял работу. Что муж, который тоже работу потерял, все же крепко держит меня за руку. Я после всех своих потерь вдохновляюсь вот этими простыми благодарностями — ведь целый мир еще ТУТ, со мной…

Беседовала Екатерина Мещерякова