Колонка редактора: что значит для меня Страстная пятница

Сегодня Страстная пятница — день, когда распяли Христа. В последние годы (после того, как родился мой сын) я стала иначе воспринимать этот день, — может быть, не вполне канонически, но очень близко к сердцу. Раньше я редко молилась Богородице, мне больше нравилось обращаться напрямую к Богу. Теперь мне стал понятнее образ Марии. Бог не имеет пола, но большинство людей представляет Его во плоти Христа.

Анастасия Прощенко

Андреа Мантенья. Распятие. 1457-1460

В русском языке Бог — «Он», мужского пола. Считается, что так проще воспринимать, ведь человек мыслит образами, и нашему мозгу необходима конкретика. И хотя я сознаю, что это лишь упрощение, — мне все равно проще обращаться к Богородице, чем к Христу, в молитвах о ребенке. Кажется, будто Она поймет лучше, хотя, разумеется, никто не поймет нас лучше Самого Бога.

Но кажется, что Бога называют отцом именно поэтому: ни одна мать не послала бы своего сына на распятие. Кажется, что Библия рассказывает именно про Авраама потому, что Сарра никогда не смогла бы убить Исаака, даже если бы Сам Бог ей приказал. И не потому, что ее вера мала — просто женщина по-другому устроена.

Первые дни после родов я много размышляла о Богоматери. И до сих пор не могу думать о Ней без слёз: нет в мире большей боли, чем страдание своего ребенка.
Как писала об этом Анна Ахматова:

Не рыдай Мене, Мати,

во гробе зрящи

Хор ангелов великий час восславил,
И небеса расплавились в огне.
Отцу сказал: «Почто Меня оставил?»
А Матери: «О, не рыдай Мене…»
Магдалина билась и рыдала,
Ученик любимый каменел,
А туда, где молча Мать стояла,
Так никто взглянуть и не посмел.

Эти строки обдают ужасом, как кипятком. Кажется (как бы грешно ни было это ощущение), что Дева Мария страдала в тот день куда больше Самого Христа. Ибо подобное невозможно вынести ни одной матери.

Ханс Мемлинг. Распятие

«Иисус, увидев Матерь и ученика тут стоящего, которого любил, говорит Матери Своей: Жено! се, сын Твой. Потом говорит ученику: се, Матерь твоя! И с этого времени ученик сей взял Ее к себе».
(Евангелие от Иоанна 19:26,27)

С детства эти слова Христа меня удивляли и расстраивали. Казалось, Он отрекается от Матери: «Женщина, вот сын твой, а не Я…» И только сейчас я начинаю понимать.
Суть даже не в том, что этими словами Он поручил заботу о Матери апостолу Иоанну. С Ней говорил не только Человек, но и Бог — чтобы мать не сошла с ума от предстоящего ужаса. Бог напоминает Ей: «Женщина, сейчас распинают не твое дитя, а Меня Самого. Отца всех людей».

И если отвлечься от гендерных стереотипов, становится понятно, что хотя мы называем Бога отцом, в Его отношении к нам есть и материнские проявления. Он готов претерпеть любые муки за Своих детей: «за» — то есть «вместо». Для Него, как для любой матери, легче страдать Самому, чем допустить страдания своих детей. Точнее, для любой матери — как для Него.
Бог не наказал Еву чадородием — а наградил! Позволил частично познать Себя: почувствовать, каково это — быть Безусловной Любовью. Неспроста матери, как бы сложно им ни было, твердят: дети — это счастье. Счастье = «С-частью Бога в нас».

И потому знание культурологии не разуверяет меня в реальности существования Марии как Божией Матери. Напротив, кажется вполне естественным, что задолго до Рождества Христова люди обожествляли материнство, плодородие и даже поклонялись женщинам, «рождавшим богов». Думаю, что материнский инстинкт, родительская безусловная любовь — это как раз и есть часть «образа и подобия» Божия, по Которому мы созданы. И это вневременное, интуитивное знание о Христе, Его Матери и универсальных законах Вселенной «встроено» в человека, заложено еще «на этапе установки». Оно — тоже часть Образа и Подобия Бога в нас — ведь Бог пребывает вне времени.

И тут начинается самое сложное. Логически, триединством были бы Отец, Мать и Сын — как микрокосм и как прообраз семьи. Так и было в естественных (то есть языческих) культах с их семейными триадами. Но христианство поставило после Отца Сына, а за Ним — Духа Святого, аналога Которому нет ни в семье, ни в природе. И это еще одно свидетельство, что перед нами сверхъестественная религия: не от человеческого разума, а от Божественного.

Что же такое Дух Святой? Это мне еще предстоит прочувствовать. А пока хочется думать о том, что теперь все сыновья воскреснут и воссоединятся с матерями. Чтобы это стало возможным и все матери утешились, их — наш! — Отец в человеческом теле Иисуса Христа сегодня был распят.

Мнение автора может отличаться от позиции редакции