От прошлого к настоящему: как студенты МГУ ищут павших осенью 1941 года

Студенты поискового отряда «Вымпел-поиск» МГУ. Фото Виктории Иевлевой.

В 2015 году Ректор МГУ имени М.В. Ломоносова Виктор Садовничий поддержал инициативу поиска 8-й Московской стрелковой дивизии народного ополчения, в составе которой по разным источникам сражались от 1300 до 2000 преподавателей, сотрудников и студентов Московского университета. Дивизия была сформирована в июле 1941 года, а в октябре вступила в свой последний бой под Ельней. Многие бойцы погибли, некоторые ушли в партизаны, кто-то попал в плен.

Сегодня команда поискового отряда «Вымпел-поиск» МГУ пытается восстановить историческую память, возвращая из небытия без вести пропавших солдат. Так современные студенты Московского университета ищут своих старших «коллег» – студентов 1940-х годов, которые героически погибли осенью 1941 года.  

– С 2015 года мы набираем студентов через студенческий союз МГУ, – рассказывает руководитель Международной общественной организации поискового отряда «Вымпел-поиск» МГУ Игорь Находкин. – Приглашаем всех желающих, на первой организационной встрече проводим небольшое собеседование, объясняем, что и как будет происходить на месте. Очень важно, чтобы ребята понимали: это серьезное и довольно опасное мероприятие, и не воспринимали поездку как тусовку или развлечение.

Участвовать в раскопках могут все студенты Московского университета, даже первокурсники (которым исполнилось 18 лет). Разрешено присоединяться к отряду и студентам других вузов. 

Студентка 4 курса факультета журналистики Виктория Иевлева ездила на раскопки уже трижды. «Для меня важно, что мы ищем погибших студентов МГУ, – отмечает Виктория. – Это не только часть истории нашей alma mater. Это помогает приблизиться к эпохе, понять ее лично мне. Особенно тяжело осознавать, что лежащие перед тобой останки – это были когда-то живые ребята твоего возраста, а то и младше, которые учились в МГУ также, как и ты. Искать 8-ю дивизию непросто, потому что она вступала в бой «с колес» и четко выраженной линии обороны не имела, – и никто, кроме нас, ее поиском не занимается. Поэтому из года в год мы возвращаемся вновь».

Про процесс

Во время поисков. Фото Виктории Иевлевой.

Основная цель поискового движения – возвращение останков и имен погибших героев. В работе помогают металлоискатели, щупы, лопаты, весной нередко приходится вычерпывать из земли холодную воду, строить опалубки – словом, процесс не очень простой. Игорь Находкин вспоминает:

– Однажды весной мы нашли в овраге яму с бойцами, стали копать. Копаем, а вода все не убывает – мы стоим почти по пояс в воде, вычерпываем, но кажется, что результата нет. Так мы работали несколько дней, уже почти отчаялись... Потом принесли из церкви свечу, зажгли, –вскоре вода перестала прибывать, и мы достали из этого оврага 17 красноармейцев. Приходится порой работать и в дождь, и в холод, и в жару, и в темноте с налобными с фонарями, – иногда копаем с 7 утра до 11 вечера. А как-то раз подняли 30 с лишним человек и носили останки в машину, которую из-за распутицы невозможно было припарковать ближе, чем за 800 метров от места раскопок.

Обычно экспедиция занимает от 7 до 11 дней. Отряд живет в местном деревенском доме культуры, где есть печь и газовая плита для приготовления еды. Сотовая связь практически не ловит, интернета почти нет.

– Я поначалу очень переживала из-за того, что, будучи изнеженной комфортом московской девочкой, не смогу без горячей воды, теплой постели и домашней еды, – признается Виктория Иевлева. – Однако я быстро втянулась: носила воду из колодца, готовила на всех, мыла обмундирование. Полевые условия мне пошли на пользу. А вообще, изнеженные и несамостоятельные люди в отряде надолго не задерживаются. Никто их не выгоняет – они сами уезжают раньше или же просто больше не возвращаются в экспедиции. 

По словам Игоря Находкина, ребята редко уезжают с раскопок раньше времени, но иногда такое случается. В среднем в выездах участвуют от 10 до 20 человек с разных факультетов. 

– Хотя поисковая работа связана со скорбными событиями нашей истории, нельзя сказать, что в поездке мы только трудимся и грустим, – рассказывает руководитель отряда. – По вечерам мы поем военные песни у костра, летом ходим все вместе купаться в озере, организуем полевую кухню и баню. В этом есть своя романтика. Это позволяет отдохнуть от суеты, отвлечься от интернета, заняться чем-то действительно важным. Поэтому многие участники нашего движения продолжают ездить сюда и после окончания университета – предпочитая провести свой отпуск вот так, а не загорая на пляже в пятизвездочном отеле. 

Дом культуры в деревне Уварово, где ночует поисковый отряд. Фото взято из сообщества «Вымпел-поиск» во «Вконтакте».

При этом работа «в поле» сопряжена и со множеством рисков – начиная с того, что можно заблудиться в лесу, и заканчивая встречей с дикими зверями. Но, пожалуй, самое частое явление, происходящее с неопытными копателями, – это подрывы на «спящих» боеприпасах. По словам Игоря Находкина, подобные трагические случаи происходят ежегодно среди российских поисковиков: «Нашли интересную мину, решили ее разобрать для музея – бабахнуло. Или слишком сильно ударили лопатой по бутылке с зажигательной смесью – а она взрывается просто от контакта с воздухом. Поэтому в первый же день, когда студенты приезжают, мы проводим подробный инструктаж по мерам безопасности. Пока, слава Богу, серьезных инцидентов в нашем отряде не происходило – в основном ребята приезжают осознанные, серьезные».

Виктория Иевлева признается, что ни в одной из своих поездок на раскопки страха не испытывала: «У нас есть жесткие инструкции относительно поведения в лесу, проведения поисковых работ, обращения с артефактами, – и если их соблюдать, то ничего страшного не случится». 

На протяжении всего срока экспедиции студентов сопровождают опытные специалисты, которые давно работают на Смоленщине и тщательно следят за соблюдением правил безопасности. 

Про идентификацию и поиск родственников

Руководитель отряда Игорь Находкин с потомком найденного бойца. Фото взято из сообщества «Вымпел-поиск» во «Вконтакте».

– Чаще всего родственники приезжают. Бывает, даже целой делегацией, – говорит Игорь Находкин. – Некоторые ежегодно навещают мемориал, возлагают цветы, когда мы встаем на вахту. А некоторые забирают останки с собой и захоранивают на родине. Несколько лет назад была трогательная история: мы подняли останки, выяснили, что у этого человека было четверо детей. С одной из его дочерей, из оставшихся в живых, удалось связаться: оказалось, что эта старенькая бабушка хорошо помнила отца, без вести пропавшего на войне, и всю жизнь ждала весточки о нем. И дождалась! 

Идентификация останков возможна, в основном, благодаря нательным солдатским медальонам: это черный пластиковый восьмигранный тубус, всего 40 мм длиной, в котором лежит свернутая бумага с личными данными бойца.

– По моим ощущениям, самый волнующий момент в экспедиции, – признается волонтер поискового отряда, доцент факультета журналистики МГУ Олег Бакулин, – когда вскрывают медальон. Его разворачивают в ванночке с водой – иначе написанное на бумаге имя может пропасть из-за того, что бумага рассохлась. В этот момент в отряде наступает мертвая тишина: урони булавку на пол – она «загремит».

Процедуру вскрытия медальонов, как и подъем останков, снимают на фото, иногда на видео. Когда родственники приезжают за личными вещами предка, им выдают целую папку с документами, в которой лежит выписка из Объединенной базы данных, акт эксгумации, фотографии и сам медальон, оформленный в рамку.

Иногда на поиск потомков уходят годы, иногда их не удается найти вовсе. В этом случае захоронением бойцов и уходом за воинскими мемориалами занимается администрация Ельнинского района. Однако у местных властей на это не всегда хватает денег. Тогда Игорь Находкин собственными силами ищет спонсоров – людей и организации, которые поддержат идею захоронения или обустройства мемориала. Порой на это уходят годы – все это время найденные останки хранятся в местном храме.

Поисковый отряд на фоне храма в честь святителя Николая в деревне Уварово. Фото Виктории Иевлевой.

– Я постоянно говорю студентам: мы работаем с очень тонкой материей – душой человека, –отмечает Игорь Находкин, – пока не захоронено тело, душа как будто неспокойна. Не мы находим солдат, а солдаты сами определяют, когда закончилась их война, и дают о себе знать. Однажды, например, был такой случай: наш товарищ остановился в лесу, чтобы завязать шнурок. Воткнул щуп в землю, чтобы освободить руки – и наткнулся на кость! Удивительное совпадение: какова была вероятность попасть среди огромного дремучего леса именно в тот кусочек земли, где лежала кость шириной всего в один сантиметр? Или другой случай. Как-то мы нашли бойцов без медальонов, отвезли в храм, а вечером одному из наших студентов приснилось, будто к нему подходит солдат и спрашивает: «Почему вы не нашли мой медальон?». Спустя время мы вернулись на то место и действительно нашли солдатский медальон.

Я считаю, что каждый человек должен быть нормально похоронен, отпет. Даже если мы находим немца, то передаем его российскому отделению Народного союза Германии, который занимается благоустройством воинских захоронений по всему миру. Но немецких солдат мы в храм не несем. Если не удается идентифицировать личность, – например, когда находим только кости, без вещей и опознавательных знаков, и не можем сказать, был это христианин, иудей или мусульманин – тогда отпеваем и хороним человека по православной традиции. 

Этой весной отряду «Вымпел-поиск МГУ» удалось найти останки десяти красноармейцев, в том числе одной женщины. Все они были без медальонов. У одного из бойцов был найден перстень, на котором выгравировано: «Тебе, Костя. 1940 год». В ближайшее время останки предадут земле, а артефакты передадут в музей.

Про музеи и памятники

Волонтеры поискового отряда поднимают останки погибшего бойца в апреле 2023 года. Фото взято из сообщества «Вымпел-поиск» во «Вконтакте».

Память героев 8-й Московской дивизии чтят в МГУ на протяжении многих десятилетий.  В 1975 году перед 1-м учебным корпусом гуманитарных факультетов был открыт мемориальный комплекс, посвященный памяти студентов, профессоров и преподавателей МГУ, погибших в годы Великой Отечественной войны (конечно, не все из них воевали именно в составе 8-й дивизии); отмечена она и в книге «Московский университет в Великой Отечественной войне». Своя экспозиция, посвященная подвигу бойцов 8-й дивизии, была открыта осенью 2019 года на факультете журналистики.

– На нашем факультете есть музейная экспозиция, посвященная подвигу Красной армии, – рассказывает Олег Бакулин. – Кроме витрины с артефактами, найденными на Смоленщине, у нас установлена стела, посвященная комсомольскому собранию 22 июня 1941 года, которое проходило в этих стенах, и доска с фамилиями преподавателей журфака-участников войны. Среди экспонатов выставки можно увидеть фрагменты оружия, гильзы, каску, фляжку и другие личные вещи красноармейцев. Часть находок, которые сохранились хорошо, попадают на выставку практически сразу, другие приходится предварительно подготавливать. Например, однажды мы нашли металлический «сгусток»: поначалу было совершенно не понятно, что это. Стали им заниматься – оказалось, советские монеты. Есть у нас редкая каска-халхинголка – с «гребешком». Такие встречались в начале Великой Отечественной. Ее тоже долго пришлось готовить для выставки, что вполне понятно: стальной шлем пролежал в земле более 80 лет.

На сайте факультета журналистики вскоре откроется мультимедийный цифровой музей, разработанный студентами кафедры фотожурналистики и технологий СМИ.  Там будут представлены материалы по истории 8-й дивизии, а также отснятые в очень хорошем качестве артефакты. Виктория Иевлева специально ездила в главное здание МГУ в музей почвоведения, чтобы сфотографировать ту почву, которая существует на месте раскопок. Эта фотография станет заставкой для цифрового музея. Также для виртуальной экспозиции Виктория специально разыскала редкую карту начала войны.

Доцент факультета журналистики МГУ Олег Бакулин в процессе поисков. Фото взято из сообщества «Вымпел-поиск» во «Вконтакте».

Хронологически Великая Отечественная война закончилась в 1945 году, но о ней мы помним до сих пор. И будем помнить. Поисковая работа по 8-й Московской стрелковой дивизии народного ополчения находится в самом начале, ведь предварительные оценки показывают, что под Ельней могут находиться останки нескольких тысяч погибших бойцов. И хочется верить, что когда-нибудь, как говорят военные археологи, с фронта наконец вернется последний пропавший без вести солдат.