Делать как Кэти
Автор – старшая современница Френсис Бернет, тоже американка. Как и у Френсис Бернет (настоящее имя которой Элиза Ходжсон), Сьюзан Кулидж – псевдоним Сары Булей, уроженки Огайо. Роман же «Что Кэти делала», написанный в 1872 году, почти на четыре десятилетия предшествует бернетовскому «Таинственному саду», и поднятой в нем теме – теме победы ребенка над болезнью.
На самом деле история девочки Кэйти Карр представлена целой трилогией. После «Что Кэйти делала», по многочисленным просьбам читателей, жаждущих встретиться вновь с полюбившейся героиней, Кулидж написала продолжение «Что Кэти делала в школе». В конце книги она решительно оговаривается: теперь Кэти выросла, а, значит, в детскую книгу больше не попадет. И собственную оговорку через четырнадцать лет нарушает, написав о том, как уже окончившая школу Кэти Карр путешествует по старому континенту. Запрягая телегу впереди лошади, скажу еще немного об этих двух книгах. Вот их бы я не решилась рекомендовать на детскую книжную полку. Вреда в них нет, но и особой пользы тоже. «Что Кэти делала в школе» – банальное описание жизни пансиона для девочек, в нашей литературе представленное книгами Лидии Чарской. Основной конфликт в таких романах всегда один и тот же – главную героиню подозревают в какой-то скверной шалости, которой она не совершала. В «Что Кэти делала потом» вдруг вылезает провинциальный американский комплекс неполноценности (которого не чужда и Бернет в романе «Дикарка»). Лондон – убожество, Париж – тощища, разве что Лазурный берег – сносное курортное место. По чести сказать, обе эти книги, а также примыкающие к ним романы-сателлиты о родственниках и друзьях Кэти Карр, давно канули бы в полноводную литературную Лету, не будь первой книги, вызвавшей их к жизни. Но она есть. Итак, что же делала Кэти?
Кэти жила в американском захолустье, в маленьком городке, но в большой семье. Детей в семье шестеро, а мама их умерла. (Ох, хотелось бы мне знать, отчего детские писатели так часто обрекают своих маленьких героинь на сиротство? Право же, в литературе девочки с «мамой ангелом в Раю» встречаются куда чаще, чем в жизни). Детьми занимается тетя Иззи – заботливая, но недалекая, не сумевшая подобрать к ним ключик. Да ей и некогда. Некогда и отцу – городскому доктору. «Врач и отец шестерых детей редко бывает богат, даже в старомодном смысле этого слова», с чисто англосаксонским юмором характеризует автор положение семьи. Отец со своей работой, тетка с ее домоводством уделяют детям куда меньше времени, чем надлежало бы. Внешне чуть прилизанные, по сути дети Карр – маленькие дикари, обожающие экспедиции по непролазным зарослям и буйно шумные игры.
Но под видом самого обыденного обстоятельства в их жизнь приходит волшебное приключение. Никогда прежде не виданная детьми тяжело больная кузина Элен (несомненная тема доброй феи) должна прогостить у них несколько дней по дороге на воды. Вероятно придется тихо говорить и не бегать, решают дети. О, они еще не знают, что их ждет! Веселая и элегантная, кузина Элен сразу же завладевает всем их вниманием. Кэти, которой поручено отнести кузине Элен поднос с ужином, сама не зная почему, кладет на салфетку позаимствованный из вазы бутон розы. Бессознательно она понимает: кузине Элен пристало получать ужин с розой. В ее маленькую жизнь вошел гармоничный пример внутренней и внешней изысканности. «Кузина Элен – истинная леди» – решает Кэти. Но надо же такому случиться: не завязанный вовремя шнурок ботинка попадается под ногу как раз на пороге комнаты кузины! Кэти падает внутрь вместе с подносом и своей розой. Осколки фарфора и брызги взбитых сливок на полу, краска жгучего стыда, ворчанье тетки, хлопоты служанок… Наконец последствия катастрофы уничтожены, можно подавать ужин вновь. «Пожалуйста, пусть поднос опять принесет Кэти, – мягко просит кузина Элен. – Я уверена, что на сей раз она прекрасно с этим справится. И да, Кэти, не забудь опять положить для меня розу, ведь это была твоя идея?»
Кузина Элен безупречна, загадочна, с нею невероятно интересно. Но изменит ли эта краткая встреча характер Кэти? Едва ли. Впечатления, даже самые яркие, мимолетны, если не являются частью некой воспитательной системы. Кузина Элен покидает дом Карров – и Кэти вскоре разбивает ее подарок, белую фарфоровую вазу, которую намеревалась беречь «до конца дней».
Это, конечно, страшное огорчение. А тут еще противная тетя Иззи запретила, подумать только, качаться на качелях! Из чистой вредности, отчего же еще? Кэти решительно раскачивается – выше, выше, выше… Страшный треск, полет, темнота. Качаться на качелях было запрещено потому, что надлежало укрепить балку, к которой они подвешены.
Домашние не сразу решаются сказать девочке, что в постели, в которой она очнулась, ей надлежит пролежать долго, а быть может и встать с нее не суждено. Позвоночник Кэти травмирован. Когда Кэти, наконец, узнает правду, ее горе, горе живого резвого ребенка, огромно и бурно. Любящие родные терпеливо сносят его проявления.
Но вот, наконец, в доме опять должна гостить кузина Элен. Эта новость вызывает у ко всему равнодушной Кэти небольшое оживление. Она в глубине души ждет, что кузина утешит ее как-то иначе, лучше, чем другие.
Но при встрече кузина вовсе не проявляет жалости. Она спрашивает, почему Кэти не причесана, почему на ней некрасивая сорочка? Да какая разница?! А разница в том, что больной человек и без того доставляет окружающим хлопоты, он должен хотя бы радовать их своим опрятным видом.
Но Кэти не хочет ничем радовать окружающих. Она хочет в школу! (Школа теперь представляется ей очень желанным местом…)
«А ты хочешь поступить в школу, в которой выучилась я?» – таинственно улыбается кузина Элен.
Кэти оживляется: дело явно идет к какой-то игре, к секрету.
«А что это за школа?»
«Школа Страдания».
Неторопливо, шаг за шагом, кузина Элен доносит до Кэти: у больного человека два пути. Первый – замкнуться на себе, на своей боли и беде, второй – наоборот сосредоточиться на близких. «Ты не можешь покинуть своей комнаты? Так сделай ее самым любимым местом для всей семьи! Пусть младшие идут к тебе не потому, что жалеют тебя, а потому, что хотят поделиться с тобой своими заботами, посоветоваться. Стань сердцем этого дома». Кэти принимает новую игру, принимает потому, что та, кто ее предлагает, сама прошла этим путем. «У каждого человека две ручки – одна шершавая, а другая гладкая, – объясняет кузина Элен. – Берясь за шершавую, ты только поранишь себе руку, а его не сдвинешь с места. Ищи гладкую, она у каждого особенная!»
Какие предметы изучают в Школе Страдания? Главный из них – Терпение. В нем надлежит упражняться с утра до ночи. Неожиданно отворяется дверь, доктор Карр напоминает: кузине Элен пора отдохнуть, она устала с дороги! Но Кэти так не хочет прерывать беседы! Она готова закапризничать… Но – нет. «Покойной ночи, кузина Элен!» Первый урок терпения пройден. «Молодец, дорогая», – заговорщически шепчет наставница, целуя девочку на прощанье.
И самое главное, в Школе Страдания должна царить Любовь. Иначе все усилия бесполезны. «А когда тебе уж совсем трудно, не забывай: наш Учитель всегда рядом с нами».
Кузина Элен уезжает, но ее письма и подарки наставляют издалека. Сладкая горечь охватывает душу Кэти, когда младшие дети простодушно признаются: лучшего Рождества у них никогда не было! Уж Кэти-то никак не может сказать того же о себе. Но она учится радоваться своим маленьким победам.
Второй год болезни, как и предупреждала кузина Элен, дается Кэти тяжелее, чем первый. Пропала новизна положения, болезнь сделалась обыденностью. Но Кэти справляется и с этим.
А на третий год семью ждет новое испытание: неожиданно умирает тетя Иззи. Как тяжело запоздалое раскаянье в неблагодарности! Сколько всего делала тетушка! Страшно подумать, что теперь домом будет управлять чужой человек! Чужой человек? О, нет!
Кэти уже не прежняя Кэти. Дело не в том, что она двумя годами старше. Характер ее сложился. Она стала ответственной, она привыкла к преодолению трудностей. «Папа, можно я сама буду вести дом? Ну какая разница – спускается ли хозяйка к служанкам, чтобы отдать распоряжения, или они поднимаются к ней?»
Доктор Карр понимает: его дочь справится. С каким юмором описывает Кулидж первые опыты и неудачи своей героини. Чего стоит одно ее неожиданное увлечение модой на «здоровое питание»! «Как врач, я не могу не одобрить твоего стремления кормить нас полезной пищей, – вмешивается, наконец, отец. – Но пять дней подряд отварной рис на десерт – право же это чересчур!»
Доктор Карр боится сказать дочери, что наблюдает ряд признаков, позволяющих надеяться на выздоровление. Вдруг он обнадежит ее напрасно? Но признаки все очевиднее. Кэти встает на ноги. Как и предсказывала кузина Элен (сама больная безнадежно), для Кэти пришла пора сказать Страданию «спасибо» и «прощай».
Роман «Что Кэти делала» относится к тем детским книгам, которые я определила бы как «мужественные книги». Но не менее безусловна и его принадлежность к сумме англоязычной детской христианской литературы, которую с блеском развивает XX столетие.
Детские болезни неизбежны, хотя, к счастью, не все они тяжелы. Однако и ребенку нынешнего века не повредит знать, что в трудные свои дни делала Кэти.
