Пасха в «Домике Чехова»: актуальное искусство о Воскресении

В стеклянной пирамиде появляется белое яйцо. Оно вертится и исчезает, а через секунду в пирамиде – уже желтый цыпленок. Он оглядывается, поворачивается кругом и исчезает тоже. Все начинается сначала: 3-D яйцо, цыпленок, яйцо – что было раньше? А вокруг – расписные яйца, инсталляции, картины, созданные художниками от «шестидесятников» до современных концептуалистов.

Александра Кузьмичёва (Сопова)

Андрей Бартенев. Электрический сюрприз. Световая инсталляция

В галерее «Домик Чехова» открылся проект Полины Лобачевской, в рамках которого представлены работы актуальных и традиционных художников, посвященные пасхальной тематике. Естественно, работы Василия Ситникова (тонкая по письму, лиричная «Церковь на лугу», 1973 г.) и Натальи Северцовой (радостно-наивное «Освящение куличей», 1964 г.) создавались вне всякой оглядки на концепцию выставки, зато придают ей перспективу и задают планку серьезности в выборе пасхальной темы: в советские времена изображение освящения куличей по меньшей мере не приветствовалось, и художник шел ради темы на некий риск, даже представляя ее как этнографическую; сегодня единственный риск – опасность непонимания, но тема требует ничуть не меньшей серьезности подхода.

Специально для проекта создали свои объекты Андрей Бартенев, Эндрю Логан, Татьяна Баданина, Валентина Апухтина, Татьяна Чернова, Катя Филиппова, Анна Тагути, Станислав Пономарев, Владимир Наседкин, Лаврентий Бруни. Московский иконописец Александр Чашкин написал для проекта икону Сошествия во ад, и стена, где она висит, стала восприниматься как своеобразный алтарь всей выставки.

Здесь нет эпатажа, о большинстве работ даже трудно сказать, что это искусство «актуальное», а разукрашенные каждым из художников яйца – и вовсе напоминают выставку народных промыслов и ювелирного искусства. «Древними» кажутся яйца, слепленные Владимиром Наседкиным из песка из христианских катакомб Рима. Огромно и ярко «Яйцо-Солнце» Леонида Тишкова из полированной бронзы: зритель отражается в нем, растворяясь в золотом свете. Пожалуй, самыми «современными» выглядят фото-видео коллажи («Видение Тайной Вечери над Новинским бульваром» Валентины Апухтиной) и проектор с 3-D цыпленком в пирамиде. Живой цыпленок в галерее тоже побывал – и так же благополучно уехал, не пострадав при изготовлении собственной голограммы Андреем Бартеневым. Может, это и философский вопрос о том, что было раньше – курица или яйцо, но смотрится – как радостный сюрприз (и называется «Электрический сюрприз»), который можно воспринимать с детской непосредственностью.

Татьяна Баданина специально для выставки подготовила инсталляцию «Воздухи». Это пять световых объектов в виде кубов, покрытых материей. По словам художницы, четыре стороны куба соответствуют четырем сторонам света, четырем временам года, четырем периодам суток и так далее. Верхняя тканевая сторона куба колеблется в воздухе и символизирует Небесный Покров. По сторонам одного из кубов проплывают Серафимы, на другом видны знаки разных стихий… Они тихо светятся и первыми привлекают внимание в экспозиции.

Владимира Наседкина на диптих «Отче наш» вдохновили строгие формы самых ранних христианских крестов, суровых и лишенных декоративности, на которых проступает текст молитвы на древнем языке. Организаторы выставки, по словам художника, беспокоились, не будут ли кресты восприниматься как могильные, диссонируя с темой Воскресения. Но кресты – обетные, воздвигнутые в благодарность Богу или в память о каком-то событии, предназначенные для молитвы – встречают нас повсюду от Соловков до Ирландии. Деревянные в Прибалтике и на Русском Севере, каменные кельтские, красные армянские.

Владимир Наседкин. Отче наш. Диптих. Холст, масло

Анна Тагути сделала из рисовой бумаги четыре маски: «Рождение, Крещение, Преображение, Воскресение». Собирательный образ погруженного в себя человека, на лице которого отражены четыре важных события земной жизни Христа: тексты древних рукописей, библейских пророчеств, Вифлеемская звезда, план кумранских пещер и храма Гроба Господня – все эти символы проступают на масках, и только маска «Преображения» словно озарена Фаворским светом и не тронута никакими изображениями.

Анна Тагути. Рождение, Крещение, Преображение и Воскресение

«Пасхальный букет» Лаврентия Бруни, нарядный крест Эндрю Логана, фотоинсталляция из снимков Виа Долороза Сергея Смирнова… В пространстве галереи все эти образы переговариваются между собой.

«Искусство – это в первую очередь отбор», – говорит куратор выставки Полина Лобачевская. Никакого китча на выставке нет. Так – шаг за шагом – строится разговор в современном искусстве на религиозную тему. Пока с опаской – на открытии, по словам Лобачевской, почти не было прессы: боятся затрагивать область, в которой уже прозвучали скандалы с «Осторожно религия» и подобными акциями. Но и неконфликтные выставки проходят одна за другой, вызывая разнообразные – иначе и быть не может – отклики. Недавно прошедшая в той же галерее выставка «Маленький принц в Москве» – это не были простые иллюстрации современных художников к знаменитой книге, а разговор о самом главном, которого «глазами не увидишь» – пользовалась вниманием в том числе и верующих. Современные художники постепенно начинают верить в то, что их готовы услышать без априорного отторжения. Зрители постепенно привыкают к тому, что на христианскую тему может говорить не только Василий Нестеренко или палехские иконописцы. Диалог продолжается.