Музлитература

Сидит, мрачно ест суп.

- Мам, помнишь Вику?

- Кого?

- Вику. Ну, маленькая такая.

- А, ну да. Помню.

- У нее еще брат старший есть, они вместе в школу ходили. Такой, беленький.

- Ну…

- Она сегодня пришла с телефоном новым. Красивый такой, красный. Сказала, что это телефон брата. Я её спросила – а он как же? А она говорит – он умер.

- Как?

- Болел раком. Всё лето. В сентябре умер. Она теперь одна ходит.

…Перед моими глазами возник уютный двор музыкальной школы. Желтые кленовые листья под ногами. Скамейки с изогнутыми чугунными ножками. Ускользающие лучи солнца, стеклянные двери…

Я всегда думала - куда деваются после нас эти тысячи ярких картинок: рассветы и закаты, желтый осенний лес, пальма и берег моря? По пояс в морской волне или в белых брюках у фонтана? На каких нездешних фотопластинах остаются эти отпечатки памяти с таким неизменным сюжетом? И разве странно, что мы, такие хронологически незащищенные так льнем к небесным светилам, морям, океанам, рекам и временам года, поспешно желая запечатлеть себя на их фоне? Это наша наивная попытка остаться навсегда.

Я почти не помню этого мальчика. Но у нас есть, была одна общая картинка. Теперь только моя. Уютный двор музыкальной школы. Желтые кленовые листья под ногами. Скамейки с изогнутыми чугунными ножками. Ускользающие лучи солнца, стеклянные двери школы. 

Теперь это мой способ помнить.

…А на двойку по музлитературе мне наплевать. Хотя, знаю, это непедагогично.