Возвращение ювенальной юстиции: социальный патронаж
Нам надо очень чётко представлять себе, чего мы действительно не хотим. Потому как, если наше представление будет размыто, зло, отвергнутое нами под одним именем, проникнет к нам под другим.
Например, если мы хотим сохранить нерушимость наших семей, если мы твёрдо настроены не допустить отчуждения наших детей в пользу неких социальных институтов, за которыми просматриваются люди, желающие сделать из наших детей капитал, то любая инициатива в сфере, как теперь это называется, защиты детства должна расцениваться как подозрительная и подлежать внимательному и придирчивому анализу. Иначе мы получим всё ту же всемогущую ювенальную юстицию в виде, скажем, «социального патроната».
23 марта 2012 г. на рассмотрение Государственной Думы Российской Федерации внесен законопроект № 42197-6 с длинным названием «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам осуществления социального патроната и деятельности органов опеки и попечительства». Суть законопроекта составляет введение в России института социального патроната.
Что это такое? Закон определяет социальный патронат так: это «форма осуществляемой органом опеки и попечительства индивидуальной профилактической работы, направленной на предотвращение утраты родительского попечения путем оказания семье, находящейся в социально опасном положении, социально-педагогической, медико-психологической помощи, помощи в воспитании, развитии, реализации и защите прав несовершеннолетнего».
В определении используется много хороших слов. Семье, находящейся в социально опасном положении, обещают различную помощь. И всё это – ради достойной цели: предотвратить утрату родительского попечения, т.е. чтобы родители оставались родителями своих детей.
Как же это предполагается организовать на практике?
К вам приходит работник социального патроната…
Тут надо сделать отступление и пояснить, что этот визитёр может прийти практически в любую семью.
По закону под социальный патронат попадают семьи в социально опасном положении. Действующее законодательство считает такой семьёй (см. Закон N 120-ФЗ "Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних") ту , «где родители или иные законные представители несовершеннолетних не исполняют своих обязанностей по их воспитанию, обучению и (или) содержанию и (или) отрицательно влияют на их поведение либо жестоко обращаются с ними ».
Это – уже довольно тревожная формулировка, поскольку неисполнение обязанностей и жестокое обращение можно толковать достаточно широко. Но новый законопроект растягивает ситуацию ещё шире. Теперь семьёй в социально опасном положении будет считаться и та, где родители «создают своими действиями (бездействием) условия, препятствующие нормальному воспитанию и развитию» детей.
Поразмыслим над формулировочкой. Кто знает, что такое «нормальное воспитание и развитие»? Кто будет определять «норму»? По всей видимости, не родители. А если нормой будет объявлено половое образование со всеми его «прелестями» вроде равноправия пяти полов, школьными уроками по пользованию презерватива и мастурбации? Или будет предполагаться, что в норме ребёнок должен смотреть телевизор или самостоятельно лазить по интернету, а родители считают иначе… Достаточно одного сигнала, и вот уже социальный патронат на пороге…
Конечно, родительское своеволие ещё не повод для лишения родительских прав. Пока сложно представить, что за «лишение» ребёнка телевизора, суд примет решение изъять ребёнка из семьи. Может быть ревнителям «прав детей» и хотелось бы этого, но они и сами понимают, какова будет реакция общества. Поэтому они следуют правилу, что слона надо есть по частям.
Строится мостик, по которому от неуступчивости родителей можно перейти к отъёму ребёнка так, чтобы это не бросалось в глаза.Для этого и нужен социальный патронат. Он рассчитан именно на те семьи, где, как прямо сказано в проекте закона, «отсутствуют достаточные основания для ограничения или лишения родителей (одного из них) родительских прав».
Родителям попавшей под прицел семьи будет предложено подписать акт об установлении социального патроната. На первый взгляд это выглядит как совершенно добровольное действие. Требуется письменное заявление со стороны родителей, и даже - письменное заявление самого ребёнка.
О последнем следует сказать особо. Здесь у нас ненароком вводится принципиальное нововведение: ребёнок получает право голоса в ювенальных вопросах с 10 лет. С одной стороны, это, конечно, может быть благом. Но, что гораздо более вероятно, данный пункт будет использован для расшатывания семьи. Это давняя мечта всех модернизаторов и прогрессистов – заставить наших детей самостоятельно чертить свои жизненные траектории в максимально раннем возрасте, чтобы разорвать их единение с нами, родителями. Ребёнок, как правило, эмоционален, не способен рассматривать ситуацию объективно, им легко манипулировать. Ему скажут: «ты имеешь право на самостоятельное получение информации. Хочешь, чтобы родители были быобязаны пускать тебя за компьютер ежедневно и без присмотра? Подпиши согласие на установление патроната». И кто-то не устоит.
Но необходимость согласия на патронат – только иллюзия. В пояснительной записке к законопроекту Комитет по вопросам семьи, женщин и детей, возглавляемый Е.Б. Мизулиной, отмечает: «В связи с тем, что социальный патронат представляет собой определенное вмешательство в семью, его осуществление будет возможно только с согласия родителей», но это, как бы это помягче выразиться, отклонение от истины. Помимо письменных заявлений закон предусматривает и иной механизм введения патроната – по решению суда. В этом случае отказ родителей подписать акт об установлении патроната будет автоматически означать лишение (или ограничение) родительских прав.
После принятия решения об установлении патроната процедура предполагается следующая.
Проводится обследование «условий жизни, воспитания и развития несовершеннолетнего». Это обследование, как говорится в пояснительной записке к закону, призвано выявить ключевые причины «семейного и детского неблагополучия» и наличие у семьи «ресурсов и способности для осуществления позитивных изменений в функционировании семьи». Маркер здесь – слово «ресурсы». Есть ресурсы у семьи – хорошо, нет – изъятие детей становится практически неизбежным.
На основании обследования составляется план социального патроната. План составляют органы опеки. По закону согласование плана патроната с родителями не требуется. Иными словами, вынудив родителей подписать акт об установлении патроната, контролеры от государства вправе навязать им любые действия, которые сочтут нужными.
По закону план «включает мероприятия, направленные на обеспечение надлежащих условий жизни, воспитания и развития несовершеннолетнего в семье, безопасности несовершеннолетнего, ухода за несовершеннолетним, оказание социально-педагогической, медико-психологической помощи семье, помощи родителям или иным законным представителям несовершеннолетнего в его воспитании и обучении, а также иные мероприятия». В первую очередь, следовать плану должны родители; в плане для них расставлены флажки, за которые нельзя переступать, а вернее, они должны перепрыгнуть через голову, чтобы соответствовать установленным требованиям. В сопроводительной записке к закону это формулируется как задача восстановления «способности семьи к безопасному воспитанию ребенка, взаимодействию с социальным окружением».
В чём же заключается обещанная помощь?
В пояснительной записке приводится довольно подробный список, начиная с социально-психологической диагностики родителей и других членов семьи и кончая материальной помощью в критической ситуации. Есть позиции намеренно мутные, например: «правовое сопровождение семьи в случае необходимости защиты жилищных и иных прав ребенка в процессе решения споров по воспитанию ребенка». Что тут имеется в виду? Скорее всего, действия юристов, позволяющие отбирать жильё у родителей якобы в пользу ребёнка, если они пытаются воспитывать его не так, как хочется надзирателям.
Социально-педагогическая и медико-психологическая помощь также могут быть опасными. За подобными именованиями может прятаться секспросвет или принудительная вакцинация.
Основной упор делается на консультировании. Специалисты расскажут родителям, как тем следует жить. Знакомая ситуация: одни дают советы, а другие несут ответственность за их выполнение.
Что касается материальной помощи, то включение её в этот список – лукавство. Финансово-экономическое обоснование закона предусматривает лишь две статьи расходов – зарплату работника патроната и его транспортные издержки. Никаких сумм в поддержку семей в действительности не планируется.
И это не удивительно. Заинтересованность инициаторов закона в успешном выполнении семьёй всех предъявленных требований крайне сомнительна. Закон гласит:«в случае неустранения обстоятельств, явившихся основанием для установления социального патроната, по завершении установленного срока его осуществления и возникновения соответствующих оснований орган опеки и попечительства будет обязан предъявить иск о лишении родителей (одного из них) родительских прав либо об ограничении их в родительских правах». Этот же абзац – слово в слово – присутствует и в пояснительной записке. Похоже, что это и есть подлинная цель.
Оцените, насколько продумана формулировка. В случае провала социального патроната органы опеки не только не несут никакой ответственности, - они обязаны (!) изъять ребёнка из семьи. Может быть, им и не хотелось бы этого делать, но закон предписывает предъявить иск. Никакой злонамеренности, всё законно и поступательно.Шаг за шагом – чтобы и родители и общество смирились с неизбежным концом.
В последнее время количество социально-опасных законов явно зашкаливает. Общество уже устало бороться. Каждый раз хочется убедить себя, что новый закон не так уж страшен, что в России вредность законов компенсируется необязательностью их выполнения…
А если речь идёт о защите детей, то тут есть и другой мотив. Сколько у нас семей, представляющих собой маленький ад? Семей, в которых детей надо защищать от их же родителей? Поэтому желающие всегда могут поверить, что ювенальные законы касаются только таких вот, действительно неблагополучных семей.
И это будет ошибкой. Стоит нам расслабиться и допустить легализацию ювенальных технологий (того же социального патроната), как расстановка акцентов начнёт стремительно меняться. Пройдёт немного времени, и отбор детей по социальным основаниям (по бедности) станет обыденностью. Возможность изъять ребёнка из любой семьи, отклоняющейся от «прогрессивного» курса, заложенная в данном законе, неизбежно будет реализована. Висящее на сцене ружьё должно выстрелить.
Но самое главное: подобные законы нужны не столько для того, чтобы изымать детей, сколько для контроля над семьями. Общество, в котором над родителями подвешена дубинка в виде возможности потерять дитя, послушнее стада овец. С таким обществом можно проделывать всё что угодно. Эта сверхуправляемость в качестве главного приза и вдохновляет некоторых заниматься проталкиванием ювенальных законов, несмотря на то, что процесс этот затягивается на многие годы.
