Зачем нам комикс о геноциде?

Арт Шпигельман и его «Маус». Фото — meownauts.com

Ещё один интересный факт — в конце апреля прошлого года роман сняли с продаж в «Московском доме книги», ссылаясь на то, что на обложке изображена свастика («Маус» — целиком антифашистское произведение). Сам Шпигельман назвал решение «позорным», а пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков заметил, что законы не стоит доводить до абсурда.

Но это контекст. О чём же сама спорная книга?

«Маус» — «матрёшка», в которой спрятано сразу три истории. Первая началась в 1930 году и рассказывает о жизни польского еврея Владека Шпигельмана, отца автора книги. Из преуспевающего бизнесмена он превратился в бесправную жертву нацистского режима, но благодаря ловкости и смелости сумел пережить холокост и выбраться из Аушвица живым.

Другая история — взаимоотношения Владека и его сына Арта Шпигельмана, который аккуратно записывает воспоминания отца (из них в итоге и вырастает комикс). Действие второй части происходит в 80-х в Америке, куда Владек с женой Анной и маленьким Артом эмигрировали после войны.

Третья часть — размышления автора о родителях, людях войны и её причинах. Его мать покончила с собой, когда Арту было двадцать, и в её смерти он во многом винит себя и отца: ей так не доставало их любви.

Одна из частей книги — размышления автора о родителях, людях войны и её причинах. Фото — «Афиша-Воздух»

Все истории «проросли» друг в друга. В первой части книги мы узнаём, что еще до замужества Анна принимала успокоительные таблетки, а во время войны была парализована страхом настолько, что днями не выходила из укрытия. Во второй части остаётся лишь память о ней в воспоминаниях отца.

Характер главного героя, Владека, описан со всеми противоречиями живого человека. Он выбирает жену, ориентируясь на содержимое её шкафа — раз всё аккуратно сложено, такая женщина ему подойдет. Уже будучи стариком, он часто не покупает новые вещи, а тащит в дом всякий хлам, неоправданно упрекает вторую жену в расточительстве, считает каждую копейку. Арт стесняется своего отца, когда видит подобную скупость. Но многие, чьи близкие пережили войну, наверняка вспомнят, как бабушки забивали холодильник продуктами и десятилетиями не выбрасывали сломанные вещи: этого уже не вытравишь.

При этом Владек проявляет чудеса смекалки, сталкиваясь с нацистами. Ему понадобились все знания, которые он приобрел до войны, будь то иностранный язык или башмачное дело. Он добывает лишний кусок хлеба для себя и жены, умудряется передавать ей лучшие вещи.

Жизнелюбие героя в очередной раз доказывает, что лучшее лекарство от любых невзгод — это действие. На протяжении книги Владек встречается и договаривается с людьми, идёт на риск, чтобы выкроить ещё один день жизни для своей семьи.

Автор романа за работой. Фото — tricycle.co.uk

Все герои «Мауса» изображены в виде животных: евреи — мыши, немцы — коты, поляки — свиньи, французы — лягушки. Этот авторский прием вызвал много споров и резонной критики; неудивительно, что в Польше книгу долго не хотели публиковать. Сам Шпигельман утверждает, что только прибегнув к такому упрощению, можно было описать события, которые логике не поддаются. С другой стороны, в подобном подходе есть критика ярлыков, которые навешиваются на разные народы: мол, эти едят лягушек, эти предпочитают свинину, а вон те постоянно «подъедают» за другими.

Однако если образы героев можно назвать упрощённым, такого нельзя сказать о прорисовке одежды, ландшафтов и интерьеров. Читатель узнаёт в деталях, как выглядели бункеры, газовые камеры, территория концлагерей. Стиль «Мауса» напоминает гравюру с ее лаконичной манерой и экономией деталей, но вместе с тем это целостное графическое произведение. Текст, написанный от руки, работает вместе с картинкой.

Кстати, язык книги — тоже важный литературный прием: Владек выживает во многом благодаря знанию языков. В первой части книги он учит немецкому сына полячки, которая укрывает его с женой в погребе, во второй части — преподаёт английский одному из надзирателей концлагеря. Но всё равно Владек не знает язык как родной: его речь сдобрена многочисленными ошибками. Особенно это заметно в английской и немецкой версиях комикса, где важен прямой порядок слов (в русском глагол запросто может стоять впереди существительного).

Издатели рекомендуют читать книгу с 12-ти лет. Возможно, подростки воспримут её как приключенческий комикс со счастливым концом, но для взрослого человека всё выглядит иначе. Жизнь — в любом случае победа, но память остаётся, и кого-то воспоминания убивают. Убили они и Анну Шпигельман, которая не смогла смириться с гибелью первого ребёнка во время войны.

Для русского читателя непривычна такая форма рассказа о Второй мировой войне. Фото — «Афиша-Воздух»

Для русского читателя такая форма рассказа о самой ужасной трагедии XX века непривычна. Жанр комикса у нас так и не прижился — это всё-таки американское изобретение, которое начиналось сериями о Микки-Маусе и Супермене. Только с появлением таких произведений, как «Маус», комикс стал входить в большую литературу и признаваться критиками. Но совсем не лишне прочитать роман, когда сталкиваешься с попытками разделить людей на «высших» и «низших» или не хватает сил справиться с житейскими трудностями.

Фото на главной — «ВКонтакте», фото на слайдере — vancouverisawesome.com