Гражданский брак побеждает?

Фото: Nikeabooks.ru

У меня такое ощущение, что брак женщине нужен больше, чем мужчине. И если мужчина стремится к физической близости и получает эти отношения, то ему не хочется себя связывать. Для чего? Установки, принятые раньше, что до брака нельзя вступать в близкие отношения, подстегивали юношу к определенности, большей конкретности. А сейчас, когда все позволено, многие не хотят брать ответственность и связывать себя какими-то обетами. Брак же — это обеты.

Мы думаем, что брак — просто штамп в паспорте, какая-то формальность, но на самом деле обеты — не формальность. Они предполагают, во-первых, выбор. То есть я выбрал из всего спектра — ее, а она — меня. Обеты предполагают верность. А когда человек обетами не связан, он и не может их нарушить. А раз он не может их нарушить, значит, не может быть и наказан. Причем наказан не обязательно людьми — собственной совестью: ведь он ничего этой девушке не обещал.

В чем принципиальная разница между «гражданским браком» и браком настоящим? Многие думают, разница в штампе в паспорте. Но суть не в штампе, а именно в обетах. Люди могут без всякого штампа дать друг другу обеты и их соблюсти; если они так прожили всю жизнь, то в конце мы скажем: да, это был брак. Те же самые обеты, данные перед государством и обществом, мы называем регистрацией в загсе. Обеты, данные в церкви перед Богом и перед священником, мы называем венчанием.

Фото: Blagnews.ru

Люди не хотят брать на себя лишние обязательства, и в обществе это дозволено, не подвергается никакой обструкции, никакому осуждению. Если воду налить в воздушный шарик, то этот шарик выдержит не так много воды. А если этот же шарик положить в ведро воды, то он выдержит ведро воды, если в бочку, то этот шарик, снаружи подпираемый стенками бочки, вберет столько воды, сколько войдет в бочку. Так вот шарик — это семья, а ведро и бочка — отношение общества.

Когда я был ребенком, на улице очень редко встречались курящие женщины. Это было не принято, считалось чем-то неестественным. Курящие женщины были? Были. Но они садились где-то в глубине скверика и курили, чтоб их никто не видел. Сейчас это дозволено, и курящих женщин стало больше. То же самое в браке. Если бы соблюдались нормы и само общество выражало по этому поводу недовольство, было бы гораздо легче и вступать в брак, и сохранять его, разводов было бы меньше.

А теперь каждой паре приходится жить как будто от сотворения мира, словно это они — Адам и Ева. Никаких традиций, связанных с семьей, с регламентацией своих функций в семье, тоже нет, это считается нормой. И половину жизни мужу и жене приходится доказывать друг другу, что мужу надо содержать семью, зарабатывать на это деньги, а жене все-таки надо вести хозяйство, уметь готовить и так далее. В который раз изобретается велосипед. Институт семьи страдает оттого, что готовых велосипедов нет, мы их все выбросили, они не нужны, и мы изобретаем свой. Но смысл, который мы в него заложили, — неполноценный. Причем это понимается уже потом, позднее. Сначала нам кажется, что мы делаем что-то великое. Сделали, ахнули, все тоже ахнули, потом прошагали несколько шагов — и все рассыпалось.

Фото: Picsoc.com

Потому и столько разводов. Не буду морализировать на эту тему, устал. Я уже практически готов согласиться с тем, что в разводе нет никакой трагедии, что дети, выросшие в неполных семьях, ничем не отличаются от детей, выросших с отцами, что несходство характеров — вполне уважительный повод для новой попытки. Все так. Но остается несколько вопросов: когда человек начинает осознавать свою жизнь как беловик, а не черновик? Когда становится понятно, что зачеркивать такими жирными штрихами то, что писалось годами, трудно? Сколько попыток дается на этом пути? Сколько страниц можно вырвать, скомкать и выбросить в корзину? Мне кажется, многие знают ответы на эти вопросы, но тем не менее размашисто распоряжаются своей судьбой, а также судьбами своих детей, семей…