Что есть человек?

Митрополит Каллист выделил три аспекта проблемы человеческой личности: личность как таинство, личность как образ (Божий), личность как посредник (между Небом и землей). В культуре последних двух столетий - со времен романтизма - постоянно звучит мысль о непознаваемости человеческой природы. Так поэт Новалис писал, что «Величайшая тайна - человек как таковой», а по Густаву Юнгу душа - это «чужая, неисследованная страна». «Мы не знаем, что включено в понятие «быть личностью»», - добавляет англиканский теолог Дэвид Дженкинс.

Митрополит Диоклийский Каллист (Уэр)

Между тем, акцент на непознаваемости человеческой личности делает еще Ветхий Завет. «Что есть человек»? - спрашивает псалмопевец (Пс: 8,5), и отвечает - «сердце глубоко» (Пс: 63,7). Святой Григорий Нисский объясняет это свойство личности словами из Книги Бытия: человек создан «по образу и подобию» Бога. Он - тварный образ нетварного Бога. А поскольку Бог непознаваем, непознаваем и его образ - человек. Но в христианской традиции нет единого мнения относительно того, в чем состоит подобие человека Богу.

В канонах Церкви об антропологии сказано совсем немного. Отмечая единство человеческой природы, Пятый вселенский собор отрицает предсуществование души и настаивает на том, что душа и тело возникают одновременно, а в Символе Веры говорится «чаю воскресения мертвых», так как христиане верят в бессмертие не только души, но и тела, которые разлучаются при смерти, но вновь соединятся после Второго пришествия. Не никаких догматов, описывающих физиологию и психологию. Святой Григорий Палама говорил, что предание оставляет открытым вопрос о том, как душа соединяется с телом - через разум, воображение или память

Большинство Отцов считают, что Богу подобна душа. Однако есть и те, кто полагает, что богоподобен человек как единство души и тела. К сторонникам этой концепции относился, например, святой Иериней Лионский. Как ни удивительно, примерно о том же писал Карл Густав Юнг. В поздневизантийский период эту традицию продолжил Михаил Хониат, затем святитель Григорий Палама попытался обосновать ее. Он настаивал на том, что человек - это единство духа, души и тела, и что ученики Христа созерцали Фаворский Свет не духовными, а телесными очами. Митрополит Иоанн Пергамский в одной из последних работ - «Сходства и различия» говорит о том, что «личность - это не то, что человек есть, а то, как человек существует». То есть личностность - это способ существования. Прежде всего, такой способ, где установлены отношения с Богом.

«Одна из главных ошибок - рассматривать человека самого по себе, в отрыве от Бога, - отмечает митрополит Каллист. - Человек, не общающийся с Богом находится в глубоко ненормальном состоянии». Человек был создан подобным Богу, чтобы быть Божиим другом, товарищем, общаться с Ним.

Однако если мы рассматриваем человека сквозь призму его отношений с Творцом, остро встает вопрос свободы. Бог - свободен, следовательно, человек, созданный по его образу тоже свободен. Но свобода Бога абсолютна и неограниченна, в то время как свобода человека в падшем мире ограниченна. «Несмотря на это наша свобода  - отблеск Божественной свободы», - подчеркнул митрополит.

«Посредником» между Небом и землей человека первыми назвали Григорий Богослов и Максим Исповедник. Святой Григорий при этом различает два уровня творения - духовный и материальный. К первому уровню принадлежат ангелы, ко второму - животные. Человек же уникален: он принадлежит сразу к обоим. По Григорию Богослову, тело было сотворено из земли - материи, которая была создана раньше, и потом Бог дал человеку  душу, исходящую из Него Самого, тем самым утвердив человека на земле как второй космос. «Человека часто называют «микрокосмом», но надо понимать, - отмечает богослов,  - что человеческое сердце гораздо шире пространства звезд и планет». Вследствие грехопадения человек перестал быть цельным: внутри него одновременно существует множество разнонаправленных интенций, есть огромный разрыв между стремлениями и возможностями. Эти противоречия иллюстрирует еврейская мудрость, которая гласит, что укаждого человека естьь два кармана. В одном - клочок бумаги со словами «ради меня создан мир», в другом - «я - прах и пепел».

Митрополит Каллист предостерегает от распространенной ошибки считать человека ниже ангелов. «Напротив,  - говорит он, - человеческая природа более сложная, комплексная и обладает поэтому большими возможностями». В частности, человек, в отличие от ангелов, может быть посредником между Богом и тварным миром.Человек призван вознести землю на Небеса и приблизить Небо к земле. Эти же идеи развивает Максим Исповедник. В дополнение он выделяет несколько оппозиций, которые человек должен преодолеть силой любви: мужское-женское, материальное-нематериальное, тварное-нетварное. Но посредничество, к которому призваны люди, возможно только во Христе, который через вплощение уже стал совершенным посредником.

В заключение докладчик добавил, что было бы неверно рассматривать образ Божий в человеке только «по вертикали» - как отношения с Богом. В той же мере богоподобие проявляется в «горизонтальных» отношениях с другими людьми, ведь «горизонтальные» отношения свойственны и Самой Троице, в которй есть именно взаимная любовь и общение. «Таинство личности включает в себя две кажущиеся противоречивыми правды: «Я нуждаюсь в Боге, чтобы быть собой» и «Я нуждаюсь в ближнем, чтобы быть собой»», - заключил митрополит Каллист.

***

Докладчику было задано несколько вопросов, в частности, вопрос о корректности приписывания святым отцам последовательно персоналистического языка, который сформировался только в XX веке.

Митрополит Каллист согласился, что теория личности была развита в XX веке. Но добавил, что ее можно увидеть и в Новом Завете. «Новозаветный персонализм» присутствует в Евангелии от Иоанна, например, в 17 главе, где раскрыта ключевая проблема - любовь между Отцом и Сыном и между людьми: «Да будут все едино, как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, [так] и они да будут в Нас едино» (Ин. 17, 21).

Священник Михаил Желтов спросил у докладчика: «Если человек - посредник между духовным и материальным миром, а реальное посредничество удалось только Христу, то не является ли Воплощение а значит и грехопадение предопределенным?»

Митрополит Каллист ответил, что Адам и Ева были призваны быть таковыми посредниками. Но после грехопадение способность к посредничеству была повреждена. В Воплощении Христа эта способность была не просто восстановлена, а поднята на новый уровень посредничества. Митрополит Каллист придерживается мнения, что Воплощение совершилось бы и в непадшем мире, правда, мы не можем представить, каким бы оно было.